Предписанная директивой № 35 от 6 сентября 1941 года «решающая  операция против группы армий Тимошенко, ведущей бои западнее Москвы», должна была привести к победному исходу всей кампании. «Она (группа армий) должна быть решительно уничтожена до наступления зимы.

Для этого необходимо сосредоточить все силы сухопутных войск и военновоздушных сил, имеющиеся на флангах, и бросить их своевременно в наступление…» Наряду с проведением и завершением операции под Киевом и дальнейшим продвижением группы армий «Юг» в направлении Донецкого бассейна и Крыма директива предусматривала: «Операцию против группы армий Тимошенко подготовить таким образом, чтобы по возможности быстрее (конец сентября) перейти в наступление и уничтожить противника, находящегося в районе восточнее Смоленска, посредством двойного охвата, осуществляемого в общем направлении на Вязьму, при наличии мощных танковых сил, сосредоточенных на флангах…

После того как основная масса войск группы Тимошенко будет разгромлена в этой решающей операции на окружение и уничтожение, группа армий "Центр" должна начать преследование противника…» Замысел операции. Оперативный замысел на наступление в направлении Москвы, который Бок в конце августа уже «похоронил», основывался на подготовке крупной операции на окружение противника, находящегося в районе восточнее Смоленска.

Путем сосредоточения крупных группировок на флангах, где было решено наносить главные удары силами подвижных соединений, предполагалось прорвать оборону противника и, замкнув оба кольца под Вязьмой, окружить его. С самого начала относительно замысла операции возникли противоречия между Боком и ОКХ. Если Бок хотел осуществить более глубокий охват с флангов, то ОКХ требовало замкнуть клещи под Вязьмой, то есть непосредственно в районе боевых позиций противника. Уже во время переговоров 2 сентября, а также и в дальнейших требованиях, выдвигаемых к ОКХ, Бок просил нацелить танковые войска на Гжатск. Еще 17 сентября он писал Галъдеру: «Когда я думаю о слишком узкой полосе наступления, которое мне приказано осуществить, то никаких мыслей не возникает.

Но мне кажется, что вопрос следует поставить так: кто должен диктовать свои правила — я или противник? Если время завершения окружения танками ставить в зависимость от того, задержится или нет пехота на передовых позициях, то диктовать будет противник! Должны ли танки, если они успешно продвигаются вперед, возвращаться обратно, если пехота гделибо остановится, или они должны продвигаться дальше и тем самым завершить своими силами окружение? Или было бы лучше использовать скорость и ударную силу танков, нацелить их в глубину (Вязьма—Гжатск), чтобы перерезать пути снабжения противника, разгромить его резервы и средства управления и только потом повернуть на запад и замкнуть кольцо окружения, которое мы планируем?» В конечном счете все произошло так, как предписывалось в директиве ОКВ № 35, хотя Боку было обещано, что «все двери будут оставлены открытыми». Так как подготовка к наступлению продолжалась почти весь сентябрь, группа армий «Центр» и подчиненные ей командные инстанции имели достаточно времени, чтобы в деталях спланировать новую операцию и выверить правильность замысла в принципе. Бок принял решение не только наступать на двух главных направлениях, как ранее планировалось, но и дополнительно образовать третье направление за счет сил 2й танковой группы, высвободившихся под Киевом, с целью глубокого продвижения на восток, чтобы стали яснее перспективы дальнейшего преследования в направлении Москвы после завершения боев против окруженной группировки. Проблема взаимодействия, перегруппировки и смены танковых и пехотных соединений, не раз возникавшая прежде, решалась Боком путем подчинения танковых соединений и частей полевым армиям или отдельным пехотным соединениям, хотя это и приводило к значительным трениям в ходе операции.

Только 2я танковая группа получила на усиление два пехотных корпуса и подчинялась непосредственно командованию группы армий. 24 сентября 1941 года состоялось последнее оперативное совещание всех командующих танковых и пехотных армий с участием Браухича и Гальдера, а 26 сентября был издан приказ на наступление. Об этом совещании пишет Гудериан, который тогда настоял, чтобы его соединения выступили 30 сентября, «так как в районе будущих действий 2й танковой группы не было дорог с твердым покрытием и я хотел использовать тот небольшой промежуток времени, пока стояла хорошая погода, чтобы до наступления распутицы достигнуть по меньшей мере хороших дорог в районе Орла, установить рокадные пути между Орлом и Брянском и создать тем самым необходимые условия для обеспечения снабжения»1^. 40 В приказе предусматривалось, что 4я армия силами приданной ей 4й танковой группы должна нанести удар по противнику по обеим сторонам шоссе Рославль—Москва, чтобы затем, «наступая крупными силами по шоссе Смоленск—Москва, замкнуть кольцо окружения у Вязьмы». Наступление этой группировки планировалось дополнить действиями 3й танковой группы*1, приданной 9й армии.

Позиции противника намечалось прорвать на участке автострада—Белый, продвигаясь в направлении на Холм. Подвижные соединения должны были выйти к Вязьме восточнее верховьев Днепра и соединиться там с частями 4й танковой группы. Обеспечение открытого фланга возлагалось на 9ю армию. Развертываемые между двумя танковыми группами соединения 4й и 9й армий должны были сковать противника в районе Ельня, автострада и в дальнейшем в случае успеха действий перейти в решительное наступление. Тем самым Бок надеялся сковать силы противника на центральном участке, не допустить их отхода и обеспечить полное окружение противника. На южном крыле 2я армия получила задачу прорвать позиции русских на Десне и наступать в направлении Сухиничи, Мещовск, обходя Брянск с северозапада, в то время как наступающая из района Глухова 2я танковая группа должна была выйти на рубеж Орел, Брянск, чтобы во взаимодействии с войсками 2й армии окружить и разгромить противника в районе Брянска. Для обеспечения фланга группы армий «Центр» на юге 6я армия группы армий «Юг» должна была продвигаться в направлении на Обоянь.

И хотя в последнюю неделю сентября еще не было завершено сосредоточение всех сил, Бок настаивал на скорейшем начале наступления, чтобы использовать благоприятные погодные условия. Начало наступления было назначено на 28 сентября 1941 года, и оставалось только надеяться, что планы  операции  и оценка обстановки были правильными и что «последнее решающее сражение кампании» будет выиграно. ОКХ в своих планах исходило из того, что операция  « Тайфун », а с ней и вся кампания, завершится до середины ноября и после этого можно будет приступить к перегруппировке и доукомплектованию войск. 41 Подготовка личного состава и материальной части.

В директиве ОКВ № 35 на проведение новой  операции , которая 19 сентября 1941 года получила кодовое название « Тайфун », подчеркивалось, что она должна непременно пройти удачно, в самое короткое время, до начала осенней распутицы и зимы, и завершиться победой. О том, какое значение Гитлер придавал фактору времени, говорит его требование к Гальдеру начать наступление в течение 8—10 дней.

Эти требования Гальдер называл невозможными. Основанием для этого был тот факт, что 2я армия и 2я танковая группа были повернуты на юг и участвовали в боях за Киев, а поэтому не могло быть и речи о наступлении южного фланга группы армий «Центр» на Москву. Остающиеся силы группы армий после продолжительных оборонительных боев восточнее Смоленска не могли наступать на укрепившегося противника без проведения перегруппировки и пополнения запасов материальных средств. Для того чтобы всетаки начать наступление в намеченный срок, Гитлер приказал передать группам армий «Север» и «Юг» 2ю и 5ю танковые дивизии, предусмотренные для действий по плану на период после «Барбароссы»11^. Переброска соединений из соседней группы армий на расстояние до 600 км, вывод 2й армии и 2й танковой группы из боев за Киев и их развертывание в новом районе потребовали больше времени, чем предполагалось.

16 сентября Бок писал в своем дневнике: «Кессельринг ужаснулся, что подготовка к наступлению длится так долго. Я был того же мнения. И действительно, ни одна из всех танковых дивизий, переданных мне из группы армий "Север", еще не прибыла…» Несмотря на все принятые меры, в сентябре 1941 года не представлялось возможным в такой степени пополнить группу армий «Центр», чтобы покрыть потери, понесенные ею в ходе кампании№. В то время как «разбитая» Красная Армия создавала резервы1®, боеспособные резервы ОКХ были уже израсходованы. Начиная с середины сентября, восполнять потери было уже нечем. С начала кампании и до начала октября группа армий «Центр» получила пополнение около 151 тыс. человек. Общие потери группы армий 42 составили 219 114 человек и не могли быть больше восполнены. Из имеющихся первоначально в резерве ОКХ 24 дивизий в конце августа на фронт была переброшена 21 дивизия, в том числе 8 в группу армий «Центр». К началу операции  « Тайфун » 3 последние резервные дивизии ОКХ были также направлены на фронт, так что в распоряжении командования резервов больше не оставалось.

Еще более важным было то обстоятельство, что потери материальной части танковых дивизий восполнялись недостаточно, так как Гитлер оставлял выпускаемые промышленностью танки для  операций  на период после «Барбароссы», считая, что наступление на Москву может быть успешно завершено наличными силами. 13 июля Гитлер отдал приказ о формировании новой танковой армии для выполнения плана на период после «Барбароссы», имея в виду использование на Востоке только наличных танковых сил. Несмотря на необходимость создания ударной группировки в группе армий «Центр», Гитлер не хотел передавать на Восточный фронт танки, предусмотренные для использования в более позднее время, и тем самым ограничивать материальные возможности на период после «Барбароссы».

В середине июля, когда начальник оперативного отдела штаба сухопутных сил генералмайор Вальтер Буле определил потери в танках на Восточном фронте в количестве 50 %, Гитлер разрешил использовать дополнительно только 70 танков ТШ и 15 танков TIV, а также некоторое количество чехословацких трофейных танков. Гитлер создавал оплот для осенней кампании на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Вследствие этого в начале октября во 2й танковой группе насчитывалось лишь 50 % штатной численности танков, в 3й танковой группе — от 70 до 80 %, только в 4й танковой группе — 100 %.

Но приведенные данные не отражали действительного положения, так как в них не учитывалось реальное число танков, готовых к использованию в бою. 19 сентября 1941 года Гальдер в своем дневнике отметил, что в соединениях 2й танковой группы было следующее число готовых к использованию в бою танков: в 3й танковой дивизии — 20 %, в 17й танковой дивизии — 21 %, в 4й танковой дивизии — 29 %, в 18й танковой дивизии — 31 %. 43 После боев под Киевом вследствие повреждений, полученных в бою и изза тяжелых дорожных условий, фактическая боеспособность танковых дивизий еще более снизилась.

Танковые соединения 3й танковой группы в результате боев за Великие Луки и Торопец в конце августа имели к началу наступления на Москву только 30 % готовых к использованию в бою танков. Фактически число готовых к использованию в бою танков в соединениях 4й танковой группы в конце сентября составляло: в 20й танковой дивизии — 34 %, в 11й танковой дивизии — 72 %, в 10й танковой дивизии — 88 %, во 2й танковой дивизии — 94 %, в 5й танковой дивизии — 100 %.

Всего к началу операции Гальдер рассчитывал иметь во всех трех танковых группах около 60 % готовых к использованию в бою танков131. Большие потери в танках, в общем, укладывались в рамки больших потерь в технике на Восточном фронте, но они объяснялись также недостатками  немецкой  ремонтновосстановительной службы, работа которой не отвечала предъявляемым к ней требованиям. Так как группы армий располагали лишь складами запасных частей и не имели достаточного количества ремонтных подразделений, приходилось отправлять поврежденные танки в Германию для ремонта в заводских условиях.

Поскольку потери в танках в ходе боев, а также вследствие непредусмотренного износа в связи с температурными и погодными условиями были значительно выше, чем ожидалось, центральная ремонтновосстановительная служба не успевала наращивать свои мощности. К тому же сказывалась нехватка запасных частей, которая усугублялась наличием различных марок танков — французских, чехословацких, да и  немецкие  танки были неодинаковы. Централизация ремонта танков приводила также к тому, что их доставка с фронта и отправка обратно на фронт уменьшала и без того небольшую пропускную способность железных дорог. Кроме того, фронт лишался танков на длительное время. Предприятия  немецкой  танковой промышленности были в более значительной степени, чем планировалось, загружены ремонтными работами и не могли выполнить задачи по выпуску новых танков. Только в 1942 году был осуществлен 44 переход к децентрализованной системе ремонта танков в полевых условиях. Столь же неудовлетворительным было положение с автомобильной техникой, особенно во 2й армии.